Сретение Господне, Принесение во Храм (греч. Ἡ Ὑπαπαντὴ τοῦ Κυρίου; также συνάντησις — встреча, лат. Praesentatio Domini — представление Господа) — христианский праздник, отмечаемый в католицизме, православии, некоторых протестантских конфессиях, в частности, в лютеранстве.

В православии почитается одним из двунадесятых праздников.

Сретение относится к числу Господских праздников, посвящённых непосредственно Христу, но по своему богослужебному содержанию оно исключительно близко праздникам Богородичным. И в древности, в своём возникновении, рассматривалось как праздник, посвящённый Матери Божией. На иконе праздника изображения Христа и Матери Божией равны по своей значительности: Младенец Спаситель, сидящий на руках Богоприимца Симеона, принимающего на руки свои Спасителя и являющего собою как бы ветхий мир, исполняющийся Божеством, и Матерь Божия, вышедшая на крестный путь — отдание Сына Своего на спасение мира. И вся икона в своём построении выражает эту двойственную природу праздника, радость Сретения и Страстную скорбь, то, что заключено в словах Симеона Богоприимца, пророческий смысл слов старца: «Се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий» (Лк.2:34). Эти слова полны эсхатологического смысла, относящегося ко всему служению Спасителя, исполнены прозрения конца времён и чаяния грядущего Суда и Будущего Века.

Как произошло Сретение Господне?

В храме Младенец Иисус был встречен праведным старцем Симеоном – одним из образованнейших людей своего времени. По преданию, он был одним из семидесяти переводчиков Пятикнижия с еврейского на греческий язык. Когда праведный Симеон переводил книгу пророка Исаии, он дошел до слов: «Се Дева во чреве приимет и родит Сына» – и усомнился: разве дева может родить? Он хотел уже вставить вместо слова «Дева» слово «жена», как вдруг ему явился ангел и, удержав за руку, сказал, что Симеон не умрет, пока не увидит исполнения пророчества.

Богоприимец Симеон взял Богомладенца на руки, и, благословив Его, пророчествовал о Спасителе: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром: яко видеста очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людей: свет во откровение языком, и славу людей Твоих Израиля».

Этими словами Симеон с радостью говорит: «Теперь Ты, Владыко, отпускаешь меня, раба Твоего (из этой жизни в другую), по слову Твоему (согласно Твоему обещанию), с миром (спокойно), потому что глаза мои увидели то спасение, которое Ты приготовил для всех людей».

Пресвятой Деве праведный Симеон предсказал будущее о Христе и Ее страданиях у Креста Сына: «Се лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий, и Тебе Самой оружие пройдет душу, да откроются помышления многих сердец» (Лк. 2:35).

Тут же, в храме, была благочестивая вдова Анна пророчица, восьмидесяти четырех лет, служившая Богу постом и молитвою день и ночь. И она узнала Спасителя и славила Господа, и говорила о Нем всем в Иерусалиме.

 

15-е февраля — международный День православной молодежи

«Всемирный День православной молодежи» неслучайно отмечается 15 февраля, когда Церковь празднует Сретение Господне («встреча»). Это — символическая встреча души, жаждущей света и истины, с Тем, Кто этим светом и истиной является. Молодая душа всегда в поиске: себя, своего предназначения, призвания, смысла бытия. Поэтому так важно, чтобы в нужный момент человек не забыл об итоге своего пути и не ограничился поиском как самоцелью.

День православной молодежи — это не только повод поздравить молодое поколение, которое ходит в храмы и уже является воцерковленным, но и возможность обратить внимание на тех юношей и девушек, чье сознание еще не готово или пока отказывается вместить идею Бога. Мы все вместе молимся о них и верим, что рано или поздно Господь найдет способ просветить их души Своим словом Молодое поколение бунтует, протестует, использует подчас разные радикальные формы, чтобы перевернуть весь мир и заявить о себе… Но это оттого, что молодость торопится жить и еще не всегда умеет видеть в этой жизни одну из главных ценностей. Молодежь не надо ни критиковать, ни игнорировать. Нужно просто находить с ней общий язык и выстраивать отношения на основе Любви, которую нам показал сам Христос. Ведь поиск истины для молодого человека — не просто штамп, а суть всего существования.

Нам есть чему поучиться друг у друга.

Тропарь Сретению Господню, глас 1
Ра́дуйся, Благода́тная Богоро́дице Де́во, из Тебе́ бо возсия́ Со́лнце Пра́вды, Христо́с Бог наш, просвеща́яй су́щия во тьме. Весели́ся и ты, ста́рче пра́ведный, прие́мый во объя́тия Свободи́теля душ на́ших, да́рующаго нам воскресе́ние.

Кондак Сретению Господню, глас 1
Утро́бу Деви́чу освяти́вый Рождество́м Твои́м/ и ру́це Симео́не благослови́вый,/ я́коже подоба́ше, предвари́в,/ и ны́не спасл еси́ нас, Христе́ Бо́же,/ но умири́ во бране́х жительство// и укрепи́ лю́ди, и́хже возлюби́л еси́, еди́не Человеколю́бче.

Великий двунадесятый праздник Сретения Господня был установлен в Византии в царствование благоверного царя Юстиниана I в 542 году после страшной моровой язвы, поразившей империю в октябре 541 года, а в Римской Церкви – в 496 году при папе Геласии (другие исследователи считают – при святом Григории Великом (590–604)). Тогда же возник обычай совершать массовые шествия со светильниками (свечами). Происхождения этих процессий, по-видимому, связаны со словами, произнесенными святым праведным Симеоном Богоприимцем: Яко видесте очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людей: свет во откровение языком (Лк. 2: 30–31). Обычай этот укоренился на Западе. Митрополит Вениамин Федченков (1880–1961) писал: «В настоящее время в Католической Церкви в праздник Сретения Господня (2 февраля н. ст.) в храмах совершается благословение сретенских свечей и крестный ход с ними. Существует также традиция зажигать эти свечи во время мессы при чтении Евангелия и Евхаристического канона» (Письма о двунадесятых праздниках. М., 2004. С.219).

В Православной Церкви сохранился только «Чин благословения свещъ на Сретение Господне». В Требнике предписывается совершать его перед Царскими вратами «по часех, прежде начатия священныя Литургiи». В третьей молитве этого чина священник обращается к Богу: «Господи Иисусе Христе, Свете истинный, просвещаяй всякаго человека грядущаго в мiр: излей благословенiе Твое на свещы сiя, и освяти я светом благодати Твоея: изволи же милостиве, да яко сiя светила огнем видимым возжженна нощныя тьмы прогоняют, тако сердца наша, невидимым огнем, си есть, светлостiю Святаго Духа просвещенна, слепоты всяческих избежат…».

Принесенные в этот день домой сретенские свечи возжигают во время молитвы, как и другие свечи, освященные в иные дни.

ПРИТЧА ДНЯ

«Где эта надежда, которую ты хранил?»

Рассказывали об одном садовнике, что он трудился и весь свой труд употреблял на милостыню, а себе оставлял только необходимое. Но помысл внушил ему: собери себе несколько денег, дабы, когда состаришься или впадешь в болезнь, не потерпеть тебе крайней нужды. И, собирая, он наполнил горшок деньгами. Случилось ему заболеть – у него стала гнить нога, и он истратил деньги на врачей, не получив никакой пользы. Наконец, приходит один опытный врач и говорит ему: «Если не отсечь ногу тебе, то сгниет все тело твое», – и он решился отсечь свою ногу. Ночью же, придя в себя и раскаявшись в том, что сделал, он сказал с воздыханием: «Помяни, Господи, дела мои прежние, которые совершил я, трудясь в саду своем и доставляя потребное братиям!» Когда он произнес это, предстал ему ангел Господень и сказал:
– Где деньги, которые собрал ты, и где эта надежда, которую ты хранил?

Он сказал:
— Согрешил, Господи, прости мне! Отныне я ничего подобного не буду делать.

Тогда ангел коснулся ноги его, и он тотчас исцелел, и, встав утром, пошел в поле работать.

Врач, по условию, приходит с орудием, чтобы отсечь ему ногу, а ему говорят: «Он утром ушел в поле работать». Тогда врач, изумившись, пошел на поле, где работал он, и, увидев его, копающего землю, прославил Бога, даровавшего садовнику исцеление.

Сретенье
Автор: Бродский Иосиф
Анне Ахматовой

Когда Она в церковь впервые внесла
Дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.
И старец воспринял Младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
Младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.
Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взора небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.
И только на темя случайным лучом
свет падал Младенцу; но Он ни о чем
не ведал еще и посапывал сонно,
покоясь на крепких руках Симеона.
А было поведано старцу сему
о том, что увидит он смертную тьму
не прежде, чем Сына увидит Господня.
Свершилось. И старец промолвил: «Сегодня,
реченное некогда слово храня,
Ты с миром, Господь, отпускаешь меня,
затем что глаза мои видели это
Дитя: он – твое продолженье и света
источник для идолов чтящих племен,
и слава Израиля в нем». — Симеон
умолкнул. Их всех тишина обступила.
Лишь эхо тех слов, задевая стропила,
кружилось какое-то время спустя над их головами, слегка шелестя
под сводами храма, как некая птица,
что в силах взлететь, но не в силах спуститься.
И странно им было. Была тишина
не менее странной, чем речь. Смущена,
Мария молчала. «Слова-то какие…»
И старец сказал, повернувшись к Марии:
«В Лежащем сейчас на раменах твоих
паденье одних, возвышенье других,
предмет пререканий и повод к раздорам.
И тем же оружьем, Мария, которым
терзаема плоть Его будет, Твоя
душа будет ранена. Рана сия
даст видеть Тебе, что сокрыто глубоко
в сердцах человеков, как некое око».
Он кончил и двинулся к выходу. Вслед
Мария, сутулясь, и тяжестью лет
согбенная Анна безмолвно глядели.
Он шел, уменьшаясь в значеньи и в теле
для двух этих женщин под сенью колонн.
Почти подгоняем их взглядами, он
шагал по застывшему храму пустому
к белевшему смутно дверному проему.
И поступь была стариковски тверда.
Лишь голос пророчицы сзади когда
раздался, он шаг придержал свой немного:
но там не его окликали, а Бога
пророчица славить уже начала.
И дверь приближалась. Одежд и чела
уж ветер коснулся, и в уши упрямо
врывался шум жизни за стенами храма.
Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,
он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою,
как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле еще никому
дорогу себе озарять не случалось.
Светильник светил, и тропа расширялась.